В каждом человеке два танцора - его правое и левое легкое. Легкие танцуют, и человек получает кислород".
пятница, 08 января 2010
"А в каждом человеке есть два танцора: правое и левое. Один танцор - правое, другой - левое. Два легких танцора. Два легких. Правое легкое и левое.
В каждом человеке два танцора - его правое и левое легкое. Легкие танцуют, и человек получает кислород".
В каждом человеке два танцора - его правое и левое легкое. Легкие танцуют, и человек получает кислород".
четверг, 07 января 2010
"О Ренессансе накопилась такая безбрежная литература, что она не поддается никакому обзору и никакому достаточно полному историческому или теоретическому анализу"
Лосев А.Ф., Эстетика Возрождения
Да неужели, блять?
Лосев А.Ф., Эстетика Возрождения
Да неужели, блять?
вторник, 05 января 2010
Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Этот столбик термометра вроде так примёрз к отметке 0 °C, а успевает ещё похотливо поглядывать на положительную во всех смыслах 2 °C, старый повеса.
понедельник, 04 января 2010
воскресенье, 03 января 2010
Wаль (14:45) :
А Ганс Сакс - крупнейший мастер фастнахшпиля. Фастнахшпиля!
Я куннилингус легче выговариваю, извините.
Ви4ъ (14:45) :
дада) сделай акцент на НАХ и так будет легче запомнить)
Wаль (14:46) :
кстати, уже! и да, дааа... легче))
Ви4ъ (14:46) :
даже я выучила))
А Ганс Сакс - крупнейший мастер фастнахшпиля. Фастнахшпиля!
Я куннилингус легче выговариваю, извините.
Ви4ъ (14:45) :
дада) сделай акцент на НАХ и так будет легче запомнить)
Wаль (14:46) :
кстати, уже! и да, дааа... легче))
Ви4ъ (14:46) :
даже я выучила))
суббота, 02 января 2010
Нас отделяет незаметное, учащённое дыхание. Раз-два-три. Раз-два-три. Толчками, выбивая из лёгких тяжёлую пыль. Передёргивая тело ознобом. Но за 14 минут уже намотано километров шесть, а может и все семь, взглядов на спидометр сжавшегося от напряжения мозга. Для моего неокрепшего это слишком много.
Закрываю руками лицо, не дышать бы, не дышать. Только не дышать, нет. Оставить внутри этот аромат тебя. И жить с ним, укутывать плетями рук себя и баюкать осадок этого запаха где-то там, на дне желудка. Вожделею. Шоколадные пять рублей, почему мне так жалко вас съесть?
Закрываю руками лицо, не дышать бы, не дышать. Только не дышать, нет. Оставить внутри этот аромат тебя. И жить с ним, укутывать плетями рук себя и баюкать осадок этого запаха где-то там, на дне желудка. Вожделею. Шоколадные пять рублей, почему мне так жалко вас съесть?
среда, 30 декабря 2009
Встал поутру, а настроение уже под боком такое кофевалерьянка.
вторник, 29 декабря 2009
Автобус почти раздавил кого-то, а женщина в шубе упала с сиденья и ушиблаяйца.
Так-то.
Так-то.
понедельник, 28 декабря 2009


Речушки смешные такие названия носят, нанайские, орочские. Но особенно я умилялась «Темной», грязной и сантиметров тридцать в ширину, зато целый мост построен ради нее одной.
А тело меня подкидывало в машине, уже спящую, битый пятый час. Смысл поездки я не угадывала даже украдкой, в дождь и на море – что глупее? Но интерес и целая пленка в «Зените» поджигало желание вырваться и подышать воздухом, пропитанным влагой и шумом прибоя. Не хватало.
Наши семь человек приехали в назначенное место почти через шесть часов и 200 километров. Кряхтя, я выползла из машины и радостно затанцевала вокруг машины под моросью. Залезла и, уткнувшись в плед, снова уснула. Без всякого рода побудки, наступило для меня утро часов в восемь: потянулась, почесалась, недовольно, бурча что-то под нос, пошла умываться. Потом вновь залезла в машину и натянула энную телогрейку с мыслью: «Маловато, маловато будет» - и задорным стуком зубов. Поплелась с фотоаппаратами на разведку.
День прошел как-то дождливо. Все были заняты обычной бытовой суетой, приготовлением шашлыков из сохатины, поеданием свежей икры и рыбы, взятых у местных орочей за бутыль. Я добросовестно раздражала всех довольной физиономией и медленным поеданием «Доширака». А потом все гипнотизировали меня поглощением спиртного и табачного дыма, я же по ряду причин не могла и засматриваться на это. Тяжко было, и, дабы мои нервы чувствовали себя чуть лучше, я снова ушла гулять. Долго прыгала под ливнем со странными шаманскими плясками и фотоаппаратом в руках. Вернувшись вечером, счастливая и мокрая, я не застала наших рыбаков на месте, видимо, они ушли проверять сетку, что, естественно, запрещено, но очень хочется. Чуть поклевав носом в костер, под шум прибоя и чей-то несмолкающий гомон, я вновь поползла в уже родную машину, одна. Как гром среди ясного неба сквозь сон я услышала удары по машине. Подскочила, первая и вполне логичная мысль в тайге: «Медведь!» - Почему-то счастливая. Но это был даже не грабитель, всего лишь друг моего дяди, ехавший на второй машине с нами, не знавший где положить себя и сквозь сон решивший, что рядом со мной ему будет удобней. В свою же машину он не шел, чтобы не разбудить остальных четырех дам нашего коллектива. Дядя уже спал на передних сиденьях, как умудрялся – загадка, я ютилась сзади в охапке пледов и одежды. Пьяный Алексей заполз, сел и уснул головой на передних сиденьях, правда, потом упал на мою филейную часть. Ха-ха, он забыл, что это я, потому удовольствовался костлявой подушкой, недовольным бубнением и периодическим пиханием. Под утро он покинул наш с дядей мужской коллектив, спал уже в своей машине, странно
суббота, 26 декабря 2009
Выветривайся, подростковый максимализм, выветривайся. Тебе через месяц 19, а ты до сих пор страдаешь своим "я ничего не умею" и "в чём смысл бытия". Займись делом, сожми зубки, максимализм, и вперёд. Кстати, поменьше думай, это мо-ве-тон.
четверг, 24 декабря 2009
Любую жизненную проблему можно решить сгибанием, а ещё маминой смс-кой "Ура! Молодец! Целую!"
"Во всём виноват Эйнштейн. В 1905 году он заявил, что абсолютного покоя нет, и с тех пор его действительно нет!"
Стивен Ликок
Стивен Ликок
вторник, 22 декабря 2009
Пока меня не заметили, я подберусь, подкрадусь, подползу, но упрусь в спину. И буду дышать тёплой шерстью, пока меня не оттащат, как рыба хватать ворсинки; закушу одну из них и прижмусь щекой к мелким катышкам. А пальцами ног в другом конце дивана изворошу плед от удовольствия. Мало кто знает, но в тот же момент я еле прикоснусь к позвоночнику и проведу под свитером бугристую линию, чуть вверх. До той точки, куда в последний раз я поцеловала спину. В тот раз. Последний. И тихонько цепляясь, заберусь по свитеру к запаху шампуня. Где и останусь, наверное. Я что-то хотела тебе сказать, понимаешь, я забыла. Все слова с тех пор в горле встают комком.