Мне нравятся стихи, что на трамвай похожи:
звеня и дребезжа, они летят, и все же,
хоть косо, в стеклах их отражены
дворы, дворцы и слабый свет луны,
свет слепоты — ночного отблеск бденья,
и грубых рифм короткие поленья.
Поэт собой любим, до похвалы он жаден.
Поэт всегда себе садовник есть и садик.
В его разодранном размере, где Дионис живет,
как будто прыгал и кусался несытый кот.
Неистовство и простота всего в основе,
как у того, кто измышлял составы крови.
Родной язык как старый верный пес, —
когда ты свой, то дергай хоть за хвост.
Но, юный друг, своим считаю долгом
предупредить, что Муза схожа с волком,
и если ты спознался с девой страшной,
то одиночества испробуй суп вчерашний.
Поэт есть глаз, — узнаешь ты потом, —
мгновенье связанный с ревущим Божеством.
Глаз выдранный — на ниточке кровавой,
на миг вместивший мира боль и славу.
Елена Шварц
звеня и дребезжа, они летят, и все же,
хоть косо, в стеклах их отражены
дворы, дворцы и слабый свет луны,
свет слепоты — ночного отблеск бденья,
и грубых рифм короткие поленья.
Поэт собой любим, до похвалы он жаден.
Поэт всегда себе садовник есть и садик.
В его разодранном размере, где Дионис живет,
как будто прыгал и кусался несытый кот.
Неистовство и простота всего в основе,
как у того, кто измышлял составы крови.
Родной язык как старый верный пес, —
когда ты свой, то дергай хоть за хвост.
Но, юный друг, своим считаю долгом
предупредить, что Муза схожа с волком,
и если ты спознался с девой страшной,
то одиночества испробуй суп вчерашний.
Поэт есть глаз, — узнаешь ты потом, —
мгновенье связанный с ревущим Божеством.
Глаз выдранный — на ниточке кровавой,
на миг вместивший мира боль и славу.
Елена Шварц
Опять появилось жуткое желание сменить место дислокации. Как звучит! Место дислокации! Сухо, без причин. Это факт, не иначе.
Убежать от себя, что самое главное, скрыться со своих глаз - разбить зеркала. Не прятаться за цепочкой словоблуда. Не понимать, кто же ты. Искать, не находить. Забыть про прошлое. Забыть, забыть, забыть.... Распрятать - как у большинства - воспоминания по шкафам, разложить, завернуть в пакеты, затолкать в коробки, чтобы не видеть. И достать всё только в случае острой необходимости. А моё, моё прошлое расставлено аккуратно по стеклянным полочкам. И очень даже хорошо, что многое я в спешке успела завесить простынёй. Но одно движение, стекло - разобьётся. И оттуда, лавиною, двинется поток мыслей прошлого. И знаете, я погибну тогда. Я утону.
А пока я убегаю в другие комнаты, чтобы не тронуть того, что было. Но и не потерять.
Убежать от себя, что самое главное, скрыться со своих глаз - разбить зеркала. Не прятаться за цепочкой словоблуда. Не понимать, кто же ты. Искать, не находить. Забыть про прошлое. Забыть, забыть, забыть.... Распрятать - как у большинства - воспоминания по шкафам, разложить, завернуть в пакеты, затолкать в коробки, чтобы не видеть. И достать всё только в случае острой необходимости. А моё, моё прошлое расставлено аккуратно по стеклянным полочкам. И очень даже хорошо, что многое я в спешке успела завесить простынёй. Но одно движение, стекло - разобьётся. И оттуда, лавиною, двинется поток мыслей прошлого. И знаете, я погибну тогда. Я утону.
А пока я убегаю в другие комнаты, чтобы не тронуть того, что было. Но и не потерять.
"Один из признаков Степного волка состоял в том, что он был человек вечерний. Утро было для него скверным временем суток, которого он боялся и которое никогда не приносило ему ничего хорошего. Ни разу в жизни он не был утром по - настоящему весел, ни разу не сделал в предполуденные часы доброго дела, по утрам ему никогда не приходило в голову хороших мыслей, ни разу не доставил он утром радость себе и другим. Лишь во второй половине дня он понемногу теплел и оживлялся и лишь к вечеру, в хорошие свои дни, бывал плодовит, деятелен, а иногда горяч и радостен. С этим и была связана его потребность в одиночестве и независимости. Никто никогда не испытывал более страстной потребности в одиночестве, чем он."
Герман Гессе "Степной волк"
Герман Гессе "Степной волк"
суббота, 19 декабря 2009
Около десяти часов утра, во избежание травм, автобусные остановки ул. Аллея Труда г.Комсомольска-на-Амуре были посыпаны песком. Интересно, почему песок представлял собою расколотые льдины, а я стояла так близко. Вероятно, этот синяк во имя избежания травм. Как я рад, как я рад.
пятница, 18 декабря 2009
Опустивши забрало,
Со всеми - в борьбе,
У меня уже - мало
Улыбок - себе...
Здравствуй, зелени новой
Зеленый дым!
У меня ещё много
Улыбок другим...

+1
Со всеми - в борьбе,
У меня уже - мало
Улыбок - себе...
Здравствуй, зелени новой
Зеленый дым!
У меня ещё много
Улыбок другим...

+1
четверг, 17 декабря 2009
Опухоль - последствие проделок этих злобных насекомых, которые не могут вылететь из моей головы. Они всё злее. И слышу я лишь этот гомон. Стачиваю ногти об известковую стенку, судорожно сжимая зубы. Лицо всегда такое солёное, а губы искусаны. Глаза шальные. И все эти мысли ты не можешь даже поймать. А хочется прихлопнуть, размазать по твердому черепу эти юркие создания. В чём мёд вопроса смысла жизни?
Это глупость. Быть бы идиотом настолько, чтоб перестать понимать, что ты - идиот.
А пока что улыбаемся, ребята. Всем похуй на ваши проблемы и мысли.
Это глупость. Быть бы идиотом настолько, чтоб перестать понимать, что ты - идиот.
А пока что улыбаемся, ребята. Всем похуй на ваши проблемы и мысли.
среда, 16 декабря 2009
Как сессия, так выползает из-под дивана суровое вдохновение и заставляет меня творить глупые вещи. БДСМ какой-то. Я неожиданно для себя хорошо: рисую, пою, танцую, вышиваю крестиком. Могу даже приготовить пирог. Он будет вкусный, правда. Правда-правда.
От как сильно не хочет человек учиться.
От как сильно не хочет человек учиться.
Треклятая ненавистная песня. Та-дам, та-дам, та-дам!
вторник, 15 декабря 2009
Ivar (16:55) :
это как мне сказали что если я в детстве не ел казюли то у мя не было детства
Wаль (16:55) :
я ел!
Ivar (16:55) :
а я нет(
Ivar (16:56) :
я любил вафки в голове находить и их расковыривать ))) или комочки песка после прогулки )))
Wаль (16:57) :
^__^
и разодранные коленки ковырять
Ivar (16:57) :
о даааа
это как мне сказали что если я в детстве не ел казюли то у мя не было детства
Wаль (16:55) :
я ел!
Ivar (16:55) :
а я нет(
Ivar (16:56) :
я любил вафки в голове находить и их расковыривать ))) или комочки песка после прогулки )))
Wаль (16:57) :
^__^
и разодранные коленки ковырять
Ivar (16:57) :
о даааа
суббота, 12 декабря 2009
Подумал я что, а давайте-ка все соберёмся и поздравим Тёрка с ненавистным ему Новым Годом. И каждый внесёт свою лепту в сий праздник, который станет с оного момента неимоверно радовать его. И будет воспоминать он это каждый новый год. И в Старый Новый Год, в день своего рождения, не будет пить коньяк в одиночестве, а возьмёт в свои руки Зенитище русский, да и пойдёт по деревням и сёлам фотографировать людей, да и всё, что радует его рассеянный иссиня-голубой глаз.
Подарите мне по плёнке. Обычной. Любой. Хоть просроченной.
Подарите мне по плёнке. Обычной. Любой. Хоть просроченной.
пятница, 11 декабря 2009
"А солнце - только лишь фонарь.
А сердце - бьется в такт топоту тысячи муравьев, упрямо переносящих по артериям кубики сахара.
И губы - пересыхают. Глоток, еще глоток. Пар белит щёки; и уносится холодным порывом воздуха. Руки замерзают это писать, словно прилипли к карандашу. И я сижу на остановке. От нечего ли делать, а возможно - порывом того самого холодного воздуха пишу что-то в потрёпанной тетради с конспектами.
Люди плавно перетекают из поля моего зрения в автобус; и уезжают. Чуть подёргивая носами - отогреваются.
Автобус. "Это одиннадцатый едет?" - в стороне.
Заползаем живым потоком. Шебуршанием пакетов, запахом духов, топотом и звоном монет заполнили автобус пассажиры. Я расшмыгалась носом, "оперативная доставка" - вторило радио.
"Два" - выдали билеты. Их - два. Я - одна, один.
Остановка вторая. Много шума, много разговоров. И девушка села рядом. Неудобно. Неуютно. И веет холодом от этого пассажира. А ещё на ногу наступили. "Я с технаря. О! прикинь, я ща такое вспомнила. Я те чо звоню и Никита приехал. Прикинь? Ага. Чо к чему?"
...Хлеб купить.
Обязательно. Не забыть.
Хочется совсем спрятаться в куртку и не выходить на следующей, там холодно.
Небо гудит - самолёт.
И вправду - холодно."
А сердце - бьется в такт топоту тысячи муравьев, упрямо переносящих по артериям кубики сахара.
И губы - пересыхают. Глоток, еще глоток. Пар белит щёки; и уносится холодным порывом воздуха. Руки замерзают это писать, словно прилипли к карандашу. И я сижу на остановке. От нечего ли делать, а возможно - порывом того самого холодного воздуха пишу что-то в потрёпанной тетради с конспектами.
Люди плавно перетекают из поля моего зрения в автобус; и уезжают. Чуть подёргивая носами - отогреваются.
Автобус. "Это одиннадцатый едет?" - в стороне.
Заползаем живым потоком. Шебуршанием пакетов, запахом духов, топотом и звоном монет заполнили автобус пассажиры. Я расшмыгалась носом, "оперативная доставка" - вторило радио.
"Два" - выдали билеты. Их - два. Я - одна, один.
Остановка вторая. Много шума, много разговоров. И девушка села рядом. Неудобно. Неуютно. И веет холодом от этого пассажира. А ещё на ногу наступили. "Я с технаря. О! прикинь, я ща такое вспомнила. Я те чо звоню и Никита приехал. Прикинь? Ага. Чо к чему?"
...Хлеб купить.
Обязательно. Не забыть.
Хочется совсем спрятаться в куртку и не выходить на следующей, там холодно.
Небо гудит - самолёт.
И вправду - холодно."
четверг, 10 декабря 2009
Смешивая алкоголь и дым сигарет, плавая в танце комнаты.
Одиночество в груди, одиночество в голове, одиночество неодиночества.
Одиночество в груди, одиночество в голове, одиночество неодиночества.
среда, 09 декабря 2009

"Мечтатель — если нужно его подробное определение — не человек, а, знаете, какое-то существо среднего рода. Селится он большею частию где-нибудь в неприступном углу, как будто таится в нем даже от дневного света и уж если заберется к себе, то так и прирастет к своем углу, как улитка, или, по крайней мере, он очень похож в этом отношении на то занимательное животное, которое и животное и дом вместе, которое называется черепахой Как вы думаете, отчего он так любит свои четыре стены, выкрашенные непременно зеленою краскою, закоптелые, унылые и непозволительно обкуренные? Зачем этот смешной господин, когда его приходит навестить кто-нибудь из его редких знакомых (а кончает он тем, что знакомые у него все переводятся), зачем этот смешной человек встречает его, так сконфузившись, так изменившись в лице и в таком замешательстве, как будто он только что сделал в своих четырех стенах преступление, как будто он фабриковал фальшивые бумажки или какие-нибудь стишки для отсылки в журнал при анонимном письме, в котором обозначается, что настоящий поэт уже умер и что друг его считает священным долгом опубликовать его вирши?"
Ф.Достоевский "Белые ночи"
А он так пафосно плюёт тебе в лицо, его слова обязательно должны быть последними.
Разворачивается и уходит, с улыбкой. Надменно.
А тебе смешно.
Потому что он считает себя умнее всех, а ты знаешь, какой он дурак. И ведёт себя как дурак. И улыбка дурацкая.
А ещё ты знаешь то, чего не знает он. Это почти как "А твоя девушка тебе изменяет, ты же в курсе?"
Только нормальный человек ты.
А он - пафосная скотина.
Разворачивается и уходит, с улыбкой. Надменно.
А тебе смешно.
Потому что он считает себя умнее всех, а ты знаешь, какой он дурак. И ведёт себя как дурак. И улыбка дурацкая.
А ещё ты знаешь то, чего не знает он. Это почти как "А твоя девушка тебе изменяет, ты же в курсе?"
Только нормальный человек ты.
А он - пафосная скотина.
вторник, 08 декабря 2009
понедельник, 07 декабря 2009
Под одинокие отзвуки Рахманинова читаю Фридриха Ницше, "Так говорил Заратустра"
Разве это не великолепно?
Кстати, я полный болван. Мне жутко необходимо доучить монолог Гамлета, читать всё, что только можно и нельзя, о сентиментализме, готовить выступление по риторике, ладно, хотя бы его написать, корпеть над конспектами по ИРЛ.... Да мало ли чего. Только я не хочу делать это.
Я хочу читать Ницше.
И переписываться о ерунде.
Разве это не великолепно?
Кстати, я полный болван. Мне жутко необходимо доучить монолог Гамлета, читать всё, что только можно и нельзя, о сентиментализме, готовить выступление по риторике, ладно, хотя бы его написать, корпеть над конспектами по ИРЛ.... Да мало ли чего. Только я не хочу делать это.
Я хочу читать Ницше.
И переписываться о ерунде.